Посмотрело: 1 855

… или методология Mythbusters - разрушения советского мифа

Данная статья разбирает (а не пропагандирует) переплетения идеологических составляющих советского политического режима 40-х годов прошлого века.

В становлении постсоветского мифа о «подвиге » старшего лейтенанта З.Г Колобанова, приняли активное участие абсолютно все современные военные историки России (Московии). Такой видный военный историк, как Виктор Суворов (Резун) вообще писал о том, что подвиг старшего лейтенанта З.Г Колобанова подтверждается не только по советским, но и по немецким архивным документам (рисунок 1).

Рисунок 1. Схема боя, которая прилагается в описании официальной версии прошедшего боя. Настораживает именно схема боя. А не та же схема, которая была бы на топографической карте датируемой 1941 годом или близкой к нему.

Однако, не смотря на многочисленные заявления, ни один военный историк (повторивший не однократно о «подвиге » старшего лейтенанта З.Г Колобанова) так и не предъявил доказательств того, что командир роты тяжелых танков КВ-1, старший лейтенант З.Г Колобанов в промежутке между 19 и 22 августа подбил 22 танка за один бой. А также того, что в тот же день ротой Колобанова было уничтожено 43 немецких танка.

Более того, постсоветский миф о «подвиге » старшего лейтенанта З.Г Колобанова живет своей собственной жизнью. В настоящее время аргументами в спорах между приверженцами и сомневающимися в совершении «подвига », больше не являются даже выложенные в сети переводы журналов боевых действий на соответствующие даты 1-й, 6-й и 8-й танковых дивизий Вермахта.

Вообще ситуация с «подвигом » старшего лейтенанта З.Г Колобанова - более чем не соответствует реальности, а из разряда «28-и панфиловцев » (рисунок 2). Ни разу ни один исследователь даже не попытался найти топографическую карту местности, близкую по дате к 1941 году.

И посмотреть на позицию танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова с точки зрения тактики его возможных действий относительно той местности, которая была на август 1941 года. Ни один исследователь не пытался перевести количество немецких танков в соответствующую длину колонны. Как раз именно эти положения в этой статье будут исправлены.

Рисунок 2. Советская операционная карта, с обстановкой на конец августа 1941 года, масштаба 1:100 000. Состояние местности по состоянию на 1931 год.

Разрушение мифа о подвиге Колобанова

В данной статье, можно так сказать, впервые на просторах бывшего советского союза, представляется методология разрушения постсоветского «подвига » возведенного в ранг мифа. Методов разрушения мифов существует несколько. В данной статье часть методов объединена в один, наиболее существенный - называемый топографическая карта и работа с ней. Кроме того, этот метод дополняется еще несколькими:

• основной метод - топографическая карта, лучше всего, если эта карта будет датироваться временем близким к совершенному «подвигу» (топографические карты, датируемые 1937 - 1944 годами);
• дополнительный метод первый - тактико-технический, связан с тактическими и техническими аспектами мифа. То есть, 22 танка - это общее количество танков в колоне, а какова была ее возможная длинна и могла ли 76,2-мм пушка Л-11, установленная на танке КВ-1 вести стрельбу на такие дальности. Кроме того, это и возможные тактические варианты действий советского танка относительно той местности, на которой была его позиция;
• дополнительный метод второй - литературный, обор прессы тех лет, что она писала, что публиковала, и какие при этом наблюдаются несоответствия между тем, что писалось и тем, что было на самом деле.

По большому счету могут быть еще дополнительные методы в виде альтернативной информации . И этот метод - безусловно, верный и имеющий место. Однако, в таком запутанном постсоветскими идеологами мифе, как «подвиг » старшего лейтенанта З.Г Колобанова - данный метод не подходит.

Так как, повторю, несмотря на то, что журналы боевых действий наступавших на «Ленинград » немецких танковых дивизий в контексте интересующих дней, давно переведены - они уже не являются аргументами в спорах о том, что ничего рота старшего лейтенанта З.Г Колобанова - не совершала. Официально так и пишется:

«Несмотря на то, что за 20 августа крупные потери в танках не были зафиксированы в немецких документах, это не опровергает заявленное советской стороной число подбитых танков. Так, 14 танков 65-го танкового батальона 6-й танковой дивизии, списанных на безвозвратные потери в период с 23 августа по 4 сентября, могут быть отнесены на результаты боя с ротой З. Г. Колобанова …».

То есть, буквально говорится следующее - какой бы вы альтернативный документ не предъявляли - доказательством он не будет являться. Именно по этой причине нужна методология разбора «подвига », чем просто какие-либо документы.

Топографическая карта - основной метод разрушения мифа

Обычная топографическая карта масштаба 1:50 000, но лучше если будет 1:25 000. К величайшему удивлению в сети есть и та и другая. Причем советская топографическая карта масштаба 1:25 000 - оказалась издания 1939 года. В 1941 году она стала немецким трофеем.

Советская черно-белая карта 1939 года - по ней и воевал старший лейтенант Колобанов (рисунок 3). И немецкая топографическая карта масштаба 1:50 000 (рисунок 4), местность по состоянию на 1942 год, она не противоречит советской карте 1939 года. На август 1941 года - местность без изменений, что для советской карты 1939 года, что для немецкой карты 1942 года.

Рисунок 3. Советская топографическая карта масштаба 1:25 000, датируемая 1939 годом.

Рисунок 4. Немецкая топографическая карта масштаба 1:50 000, датируемая 1942 годом.

Для того, чтобы понять то где были болота, а где болот не было специально для наглядности сделан рисунок 5 - это часть немецкой карты масштаба 1:50 000, эта карта цветная и по ней проще и наглядней показать места, которые на 1941 год были заболоченными. Под цифрой 1 (в кружочке) на карте обозначены заболоченные места в лесу. Под цифрой 2 (в кружочке) - просто леса, в которых болот нет. При желании по рисунку 5 можно найти не только заболоченный лес, но и заболоченные поляны.

Рисунок 5. Часть немецкой топографической карты, масштаба 1:50 000, на которой для наглядности нанесены заболоченные леса, а также леса, в которых болота отсутствуют.

Теперь отыскиваем ту позицию, с которой старший лейтенант Колобанов «громил фашистов ». И при уточнении местности и позиции на ней танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова, которая имелась на 1941 год, наблюдаем несколько нестыковок, с теми, что описываются в Колобановском мифе.

• во-первых: ни каких болот, ни справа, ни слева от дороги, по которой катили проклятые немцы, банально нет - обочина дороги более чем проходимая для всех видов техники;
• во-вторых: укрыться немецким танкам от возможного воздействия 76,2-мм пушки танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова - было где. При этом не факт, что в том бою были потеряны немецкие танки, даже просто один танк. Танков было слишком мало у немцев на 1941 год, и они были слишком дорогим инструментом ведения войны, чтобы можно было их терять даже в единичных количествах;
• в-третьих: указанный в официальной версии сектор стрельбы танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова - далеко не тот, что мог быть на местности 1941 года. Приборов наблюдения через лес на танке Колобанова не стояло, так как подобных приборов не существует по настоящее время. Кроме того, на танке Колобанова не было снарядов, свободно проходящих через лес и поражавших немецкие танки.

Для наглядности объединяем официальную схему боя с советской топографической картой 1939 года, масштаба 1:25 000. И получаем детализированный рисунок с позицией танка № 864 старшего лейтенанта З.Г Колобанова относительно той местности, которая была на август 1941 года (рисунок 6).

Рисунок 6. Схема возможного боя танка № 864 старшего лейтенанта З.Г Колобанова (точкой в центре ромба обозначена сама позиция танка), перенесенная на советскую топографическую карту 1939 года, масштаба 1:25 000.

И вот теперь, после того как мы нанесли позицию танка старшего лейтенанта Колобанова на карту - нам становится ясно, понятно, а главное - наглядно, что бой был, но проходил он несколько иначе, чем его описывают его постсоветские идеологи:

• Во-первых: позиция танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова выбрана на проселочной дороге, естественное укрытие - лес, тактика действий - кочующий танк. Так действовать танку позволяла грунтовая дорога (проходившая через лес), на которой была позиция танка. При этом - был один существенный недостаток данной позиции - отсутствие существенной высоты.
• Во-вторых: сектор стрельбы танка КВ-1 №864 далеко не тот, который указан в официальном описании подвига. На сектор стрельбы 76-мм танкового орудия, существенное влияние могла оказать только местность. Этот сектор стрельбы говорит о том, что немцев не ждали с западного направления, немцев ожидали с южного направления и ошиблись.
• В-третьих: для немцев с целью подавления или уничтожения стрельбой советского танка - есть одна позиция для артиллерийского орудия (на господствующей высоте), и один обходной путь для немецкой пехоты - с выходом в тыл позиции танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова.
• В-четвертых: и это самое главное - зная отношение немецких офицеров к карте, местности и их общему профессиональному кругозору на основании рисунков 3 и 5 можно сделать вывод о том, что бой был. Но, он проходил (мягко говоря) несколько иначе, чем это описывает официальная постсоветская историография. Но эта гипотеза будет представлена в заключительной части.

Заключение к основному методу

Если в постсоветском мифе есть привязка к местности - даны названия населенных пунктов находящихся радом, и дана схема боя, а также типу советской технике, то первый метод - топографическая карта, многое ставит на свои места.

Можно даже ответить на первый возможный вопрос - почему старший лейтенант З.Г Колобанов сам не занял господствующую высоту 121,1 находящуюся на северной окраине деревни Питкелево? На самом деле - это прекрасная позиция. Но все упирается в то, что называется: а) отсутствие разведки; и б) дальность стрельбы, то есть дистанция прямого выстрела советской 76,2-мм танковой пушки Л-11 - она была ограничена 450 метрами. А вводить соответствующие дальности стрельбы поправки - советские танкисты были не обучены.

В случае с «подвигом » старшего лейтенанта З.Г Колобанова - топографическая карта является самым действенным и наиболее серьезным разрушителем постсоветского мифа. Отсутствие топографической карты в описании «подвига » для любого исследователя - является сигналом, который сообщает то, что в описании «подвига » присутствует больше чем обман.

Обман - это количество подбитых немецких танков - за один бой, а также всего в течении дня. Мягко говоря, больше чем обман - это сектор стрельбы 76,2-мм танковой пушки Л-11 установленной на танке КВ-1 старшего лейтенанта З.Г Колобанова и наличие болот вдоль дороги, по которой шла немецкая танковая колонна. При этом при наличии топографической карты выясняется, что ни каких болот вдоль дороги не было.

Тактико-технические характеристики - дополнительный метод разрушения всяких мифов

Проблема, как всегда, заключается в отсутствии элементарной образованности не у самого Колобанова, а тех, кто записывается в его многочисленные сторонники. Ни кто - ни разу не только не подверг критике описание «подвига », а кроме того, даже не попытался определить общую длину колонны немецких танков, которых так успешно «громил » старший лейтенант З.Г Колобанов.

И основной вопрос: почему на официальной схеме боя - только два ориентира? Неужели местность так бедна ориентирами? Нет, ориентиров не мало, даже более чем. Отсутствие третьего ориентира в описании «подвига » многое ставит на свои места.

• позиция танка Колобанова:
  X = 06480 Y = 65680 h = 111,62 м
• ориентир 1-й:
  X = 06140 Y = 65680 h = 111,32 м.
• ориентир 2-й:
  X = 06000 Y = 65260 h = 111,00 м.
• якобы замыкающий танк в колонне:
  X = 06225 Y = 64265 h = 124,00 м.
• угол леса - ориентир 3-й (фактически, с течением времени, этот ориентир несколько сместился (в левую сторону по дороге) и превратился в «замыкающий немецкий танк»):
  X = 06135 Y = 65040 h = 120,37 м.

Теперь посмотрим на расстояния, которые указаны из официального рисунка, которые существуют фактически:

• расстояние между головным и замыкающим танками составляет 1 417 м;
• расстояние между позицией Колобанова и замыкающим танком составляет не 800 метров, 1 438 метров, и самое главное - с позиции танка это пространство не наблюдаемое и не простреливаемое.
• почему в «подвиге» фигурирует цифра 800 метров? 800 метров - это не замыкающий танк в колоне - это расстояние от позиции танка Колобанова, до ориентира 3-го (угол леса), это расстояние равно 727 метрам. Но, это мы сейчас можем определить такое расстояние (решением обратной геодезической задачи). 800 метров, которые определялись на глаз - по большому счету ничему не противоречат.

Кроме того. 800 метров - это максимально возможная результативная дальность стрельбы советской 76,2-мм танкового орудия Л-11 при стрельбе бронебойно-трассирующим снарядом БР-350А. Заявленные характеристики бронепробиваемости на дистанции 1000 метров составляют - 50 мм, но проблема была с попаданием в цель. Для этого нужно две не совсем заметные вещи: хорошая оптика на танке и хорошая подготовка наводчика танковой пушки.

По этим двум направлениям советская «танковая школа » являлась отстающей. Причем вне зависимости от рассматриваемого временного периода. Хоть во время Второй мировой войны, хоть после ее окончания.

Делаем выводы

На той местности, на которой вел бой танк старшего лейтенанта З.Г Колобанова, его экипаж физически не мог действовать против 22 вражеских танков.

Первое . Позиция танка Колобанова - несмотря на то, что не просматривалась со стороны наступающих немцев, - не находится на господствующей высоте. Наступающие немцы проходят по дороге, справа и слева от которой нет болот. То есть - ничего вообще не мешает не только подавить советский танк, но и уничтожить его.

Второе . Вообще, позиция танка старшего лейтенанта З.Г Колобанова относительно наступающих (с любого направления) немцев - совершенно не выгодна. Угол леса - ориентир 3-й находится на одной высоте с позицией советского танка. Вообще складывается впечатление, что позицию танка выбирали не танкисты. Данная позиция была удобна 45-мм противотанковой пушке, но не тяжелому танку КВ-1.

Третье . Если бы рота тяжелых танков, которыми командовал старший лейтенант З.Г Колобанов, ожидала немцев с западного направления, то лучшей позиции для танка, чем господствующая высота на дороге (которая на схеме указана, как замыкающий танк) представить сложно (на самом деле - это уже вторая возможная результативная позиция).

В этом случае позиция находится на опушке леса - это естественная маскировка и на высоте, что позволяет простреливать ниже проходящее пространство. Кроме того, это место позволяет проводить удобную тактику действий - просто откатиться назад на несколько десятков метров по той же дороге в другом направлении. Через неравные промежутки времени появляться вновь и наносить поражение.

При организованной и стойкой обороне такой танк, как КВ-1 так может действовать до тех пор, пока у него не закончатся боеприпасы и топливо. Или не закончится их подвоз. Или танк будет уничтожен, что в данном случае было бы произвести сложно.

Подвиг Зиновия Колобанова — это символ русского характера и несгибаемой воли. Наши танкисты совершили подвиг — в ожесточенном бою подбили из засады 22 немецких танка.

Хронология танкового боя. Подвига Зиновия Колобанова

События 19 августа 1941 года

В конце августа 1941 года 3-я танковая рота Колобанова обороняла подступы к Ленинграду в районе города Красногвардейска (ныне Гатчина). Каждый день, каждый час был «на вес золота» — из северной столицы эвакуировались военные предприятия и мирное население. Танковая рота накануне была пополнена новыми танками КВ-1 с экипажами, прибывшими из Ленинграда. Командир 3-й танковой роты 1-го танкового батальона старший лейтенант Зиновий Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу Баранову, от которого лично получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе):

Перекрыть их и стоять насмерть!

перекрыть три дороги, которые ведут к городу со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа. Защитить три дороги пятью танками» – с этим мог справиться только он. Танкист к тому времени прошел финскую войну, трижды горел в танке, но каждый раз возвращался в строй.

В тот же день рота Колобанова из пяти танков КВ-1 выдвинулась навстречу наступающему противнику. Важно было не пропустить немецкие танки, поэтому в каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.

Согласно исследованию О. Скворцова, события развивались следующим образом. Оценив вероятные пути движения немецких войск, Колобанов направил два танка на лужскую дорогу, два - на кингисеппскую, а сам занял позицию на приморской дороге. Танковый окоп для тяжелого танка КВ-1 № 864 старшего лейтенанта Зиновия Колобанова был устроен всего в 300 метрах напротив Т-образного перекрёстка с таким расчётом, чтобы вести огонь «в лоб», если танки пойдут по первому маршруту. С обеих сторон от дороги находился болотистый луг, затруднявший манёвр немецкой бронетехнике.

Схема боя КВ старшего лейтенанта З.Колобанова с немецкой танковой колонной 19 августа 1941 года

События 20 августа 1941 года

На следующий день — 20 августа 1941 года, после полудня, экипажи лейтенанта Евдокименко и младшего лейтенанта Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, записав на свой счёт пять танков и три бронетранспортёра противника. Затем около 14:00 после безрезультатно завершившейся авиаразведки по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. В колонне двигались лёгкие немецкие танки (предположительно Pz.Kpfw.35(t))

Выждав, пока головной немецкий танк колонны поравнялся с двумя берёзами на дороге («Ориентир № 1»), Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным - огонь!». После первых выстрелов командира орудия Усова, бывшего профессионального артиллериста-инструктора, участника войны в Польше и Финляндии, три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу. Затем Усов перенес огонь на хвост, а затем и на центр колонны («Ориентир № 2»), тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. (По другим сведениям, опубликованным в газете «Санкт-Петербургский дневник» 14 сентября 2015 года, три сразу подбитых первыми тремя выстрелами экипажа Колобанова танка противника располагались в голове, хвосте и в середине колонны)

На узкой дороге, по обеим сторонам которой находилось болото, образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали на обочину и попадали в болото, где полностью теряли подвижность и могли только вести огонь из башен. В горевших танках противника начал рваться боекомплект. Немецкие танкисты вели ответный огонь, даже все завязшие в болоте танки противника пришлось подавлять огнём. В башню танка Колобанова попали 114 немецких снарядов. Но броня башни КВ зарекомендовала себя с самой лучшей стороны.

За 30 минут боя экипаж Зиновия Колобанова подбил все 22 немецких танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных снарядов.

По некоторым свидетельствам, вместе с командованием танковой части к месту боя приехал и «специальный» корреспондент газеты «Известия», штатный корреспондент местной ополченческой газеты «На защиту Ленинграда» Павел Майский.
По приказу комдива В. И. Баранова экипаж занял второй подготовленный танковый окоп в ожидании повторной атаки. По-видимому, на этот раз танк был обнаружен, и танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV начали обстрел КВ-1 с дальней дистанции, чтобы отвлечь внимание на себя и не позволить вести прицельный огонь по танкам и мотопехоте, которые в это время прорывались в район учхоза и далее в Черново. Кроме того, им требовалось вынудить советских танкистов покинуть позицию, чтобы приступить к эвакуации подбитых танков. Танковая дуэль не принесла результата обеим сторонам: Колобанов не заявил ни об одном уничтоженном танке на этом этапе боя, а у его танка разбило внешние приборы наблюдения и заклинило башню. Ему даже пришлось дать команду выехать из танкового окопа и развернуть танк, чтобы навести пушку на немецкие противотанковые орудия, подтащенные во время боя к танку на близкую дистанцию.
Тем не менее, экипаж Колобанова выполнил поставленную задачу, связав боем немецкие танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV, которые не смогли поддержать продвижение вглубь советской обороны второй роты танков, где она и была уничтожена группой танков КВ-1 под командованием комбата Шпиллера.

После боя на КВ-1 Колобанова насчитали более сотни попаданий.
Таким образом, было подбито 22 немецких танка, а всего его рота записала на свой счёт 43 танка противника

(в том числе экипаж младшего лейтенанта Ф. Сергеева - 8; младшего лейтенанта В. И. Ласточкина - 4; младшего лейтенанта И. А. Дегтяря - 4; лейтенанта М. И. Евдокименко - 5). Кроме того, лично командир батальона Шпиллер сжёг два танка. В этот же день ротой уничтожено: одна легковая машина, артиллерийская батарея, до двух рот пехоты и взят в плен один мотоциклист противника

Зиновий Колобанов о бое

Колобанов о войсковицком бое:
«…Меня нередко спрашивали: было ли страшно? Но я - военный человек, получил приказ стоять насмерть. А это значит, что противник может пройти через мою позицию только тогда, когда меня не будет в живых. Я принял приказ к исполнению, и никаких «страхов» у меня уже не возникало и возникать не могло. Сожалею, что не могу описать бой последовательно. Ведь командир видит прежде всего перекрестье прицела. … Все остальное - сплошные разрывы да крики моих ребят: «Ура!», «Горит!». Ощущение времени было совершенно потеряно. Сколько идёт бой, я тогда не представлял.»

Награда экипажу Колобанова

Экипаж Зиновия Григорьевича Колобанова

Сразу после этого танкового сражения, закончившегося полной победой советского оружия, в газете «Красная звезда» появилась заметка о подвиге танкиста Колобанова.
А в архивах Министерства обороны сохранился уникальный документ – наградной лист Зиновия Колобанова. Колобанов получил орден Красного Знамени 3 февраля 1942 года. Остальные члены экипажа - командир орудия старший сержант А. М. Усов был награждён орденом Ленина, механик-водитель старшина Н. И. Никифоров - орденом Красного Знамени, стрелок-радист старший сержант П. И. Кисельков и заряжающий красноармеец Н. Ф. Роденков - орденом Красной Звезды.

Все члены экипажа танка были представлены командиром полка Погодиным к званию Героев Советского Союза, но ни один не получил звания

Вопрос о присвоении Зиновию Григорьевичу Колобанову высшей награды России - Героя Российской Федерации - инициировал Василий Монич, который за счёт собственных средств и установил мемориальный памятник танкисту на Чижовском кладбище в Минске в 2006 году. Неоднократно и безрезультатно этот вопрос поднимался различными ветеранскими организациями, в очередной раз в июне 2011 года с просьбой содействовать присвоению подполковнику З. Г. Колобанову звания Героя Российской Федерации (посмертно) обратилось Законодательное собрание Санкт-Петербурга 15 июля 2011 года начальник Главного управления кадров Министерства обороны генерал-полковник В. П. Горемыкин отказал в присвоении Зиновию Колобанову звания Героя России, посчитав награждение нецелесообразным.

Память о подвиге

Стихи о подвиге Колобанова

Александр Гитович. Танкист Зиновий Колобанов

Все это было так:
В молчании суровом
Стоит тяжелый танк,
В леске замаскирован.

День - в дымке голубой
Не шелохнется ветка.
Три танка вышли в бой-
Немецкая разведка.

Пора! Огонь открыт!
И видно в ясном свете,
Как первый танк подбит,
За ним - второй и третий.

Но к лесу напрямик
Еще выходит сорок.
Вниманье! Каждый миг
Невыразимо дорог.

Родился 25 декабря 1910 г., в селе Арефино Муромского уезда Владимирской губернии (ныне Вачского района Нижегородской области). В десятилетнем возрасте лишился отца, который погиб во время Гражданской войны. Помимо Зиновия, мать в одиночку воспитывала ещё двоих детей. Когда дети подросли, семья переехала на постоянное местожительство в село Большое Загарино, где в это время организовался колхоз. 19-летний Зиновий активно участвовал в его организации.

После окончания восьми классов средней школы учился в Горьковском индустриальном техникуме.

16 февраля 1933 г. с третьего курса техникума был призван в ряды РККА. Курсант полковой школы при 49-м стрелковом полку 70-й стрелковой дивизии. В мае 1936 г. окончил Орловское бронетанковое училище имени М. В. Фрунзе, присвоено звание лейтенанта. После окончания училища, как отличник, имевший право выбирать место службы, выбрал Ленинград, «который любил заочно». Служил в Ленинградском военном округе командиром танка 3-го отд. танкового батальона 2-й танковой бригады.

С октября 1937 по 1938 г. обучался на Курсах усовершенствования командного состава, после которых служил помощником командира боепитания 210-го стрелкового полка 70-й стрелковой дивизии (23.04.1938), командиром взвода 6-й отдельной танковой бригады (31.07.1938) и затем командиром танковой роты (16.11.1938). За пять дней до начала Советско-финской войны 25 ноября 1939 года З. Г. Колобанов был назначен командиром танковой роты 1-й легкотанковой бригады на Карельском перешейке.

Участвовал в Советско-финской войне 1939 - 1940 гг. Прошёл от границы до Выборга, трижды горел. Журналист «Красной звезды» Аркадий Федорович Пинчук также опубликовал информацию, что за прорыв линии Маннергейма Колобанов стал Героем Советского Союза (в начале марта 1940 г. получил Золотую Звезду и орден Ленина) и ему присвоили внеочередное звание капитана. Но за братание его подчинённых с финскими военнослужащими после подписания Московского мирного договора от 12 марта 1940 г. был лишён и звания, и награды. Тем не менее, сведений, подтверждающих получение З. Г. Колобановым звание Героя, нет: до начала марта 1940 г. вышло шесть Указов о присвоении звания Героя Советского Союза за советско-финскую войну - 15.01.1940, 19.01.1940, 26.01.1940, 3.02.1940, 5.02.1940 и 07.02.1940 (каждый их этих Указов публиковался в «Ведомостях ВС СССР» и на следующий же день в газетах «Известия», «Правда» и «Красная звезда»), и ни в одном из них фамилии З. Г. Колобанова не было, вследствие чего информацию А. Пинчука следует считать неподтверждённой. В личном деле есть запись о награждении в 1940 г. орденом Красного Знамени.

Сразу после войны, 17 марта 1940 года, З. Г. Колобанов был назначен помощником командира 52-й роты танкового резерва по боевой части (1-я лёгкая танковая бригада), а ещё через пять дней переведён в Киевский ВО (город Староконстантинов, Украинская ССР).

6 сентября 1940 г. присвоено воинское звание старшего лейтенанта. Военная карьера в Киевском военном округе складывалась для З. Г. Колобанова удачно: он служил заместителем командира роты 90-го танкового полка, командиром роты 36-го отдельного учебного танкового батальона 14-й лёгкой танковой бригады, потом старшим адъютантом (начальником штаба) батальона 97-го танкового полка, а 9 мая 1941 г. назначен командиром роты батальона тяжёлых танков 97-го танкового полка 49-й танковой дивизии (танков рота так и не получила, и тогда становится понятно,[источник не указан 585 дней] почему, вспоминая про службу (чуть ниже по тексту), Колобанов не упоминает о командовании танковой ротой в 24-м мехкорпусе, потому что тяжёлых танков в нём не было).

Участник Великой Отечественной войны с 3 июля 1941 г. Переведён на Северный фронт командиром роты тяжёлых танков КВ-1, 1-го танкового полка 1-й танковой дивизии. По информации журналиста «Красной звезды» А. Пинчука, в 1-ю танковую дивизию З. Г. Колобанов попал из запаса. По словам З. Г. Колобанова, «поскольку у меня уже был боевой опыт - прошёл всю финскую и трижды горел в танке, то дали „старлея“ и назначили командиром роты.»

8 августа 1941 г. немецкая группа армий «Север» начала наступление на Ленинград. По воспоминаниям В. И. Баранова, бывшего командира 1-й танковой дивизии:

14 августа части 41-го мотокорпуса из состава 4-й танковой группы захватили плацдарм на р. Луга у села Ивановское. В бою под Ивановским З. Г. Колобанову удалось отличиться - его экипаж уничтожил танк и орудие противника.

Экипаж танка КВ-1 в бою 20 августа 1941 г. у совхоза (мызы) Войсковицы в Красногвардейском ныне Гатчинском районе Ленинградской области: командир танка - старший лейтенант Колобанов Зиновий Григорьевич, командир орудия старший сержант Андрей Михайлович Усов, старший механик-водитель старшина Николай Иванович Никифоров, младший механик-водитель красноармеец Николай Феоктистович Родников и стрелок-радист старший сержант Павел Иванович Кисельков.

19 августа 1941 г. после тяжёлых боёв под Молосковицами З. Г. Колобанов прибыл в 1-й батальон 1-го полка 1-й танковой дивизии. Дивизия была пополнена новыми танками КВ-1 с экипажами, прибывшими из Ленинграда. Командир 3-й танковой роты 1-го танкового батальона старший лейтенант З. Г. Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу В. И. Баранову, от которого лично получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску (ныне город Гатчина) со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе): «Перекрыть их и стоять насмерть!»

В тот же день рота З. Г. Колобанова из пяти танков КВ-1 выдвинулась навстречу наступающему противнику. Важно было не пропустить немецкие танки, поэтому в каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.

Согласно исследованию О. Скворцова, события развивались следующим образом. Оценив вероятные пути движения немецких войск, З. Г. Колобанов направил два танка на лужскую дорогу, два - на кингисеппскую, а сам занял позицию на приморской дороге. Место для танковой засады было выбрано таким образом, чтобы прикрыть сразу два возможных направления: противник мог выйти на дорогу на Мариенбург по дороге от Войсковиц, либо по дороге от Сяськелево. Поэтому танковый окоп для тяжелого танка КВ-1 № 864 старшего лейтенанта З. Г. Колобанова был устроен всего в 300 метрах напротив Т-образного перекрёстка («Ориентир № 2») с таким расчётом, чтобы вести огонь «в лоб», если танки пойдут по первому маршруту. С обеих сторон от дороги находился болотистый луг, затруднявший манёвр немецкой бронетехнике.

На следующий день 20 августа 1941 г., после полудня, экипажи лейтенанта М. И. Евдокименко и младшего лейтенанта И. А. Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, записав на свой счёт пять танков и три бронетранспортёра противника. Затем около 14:00 после безрезультатно завершившейся авиаразведки по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж З. Г. Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. В колонне двигались лёгкие танки (предположительно Pz. Kpfw. 35(t) немецкой 6-й танковой дивизии (в других источниках также называются 1-я или 8-я танковые дивизии).

Выждав, пока головной танк колонны поравнялся с двумя берёзами на дороге («Ориентир № 1»), З. Г. Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным - огонь!». После первых выстрелов командира орудия Усова А. М. , бывшего профессионального артиллериста-инструктора, участника войны в Польше и Финляндии, три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу. Затем Усов перенес огонь на хвост, а затем и на центр колонны («Ориентир № 2»), тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. На дороге образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали в кюветы и попадали в болото. В горевших танках начал рваться боекомплект. По всей видимости, только немногие немецкие танкисты попытались открыть ответный огонь. За 30 минут боя экипаж З. Г. Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных снарядов.

По некоторым свидетельствам, вместе с командованием танковой части к месту боя приехал и «специальный» корреспондент газеты «Известия», штатный корреспондент местной ополченческой газеты «На защиту Ленинграда» Павел Майский, который, предположительно, заснял панораму горящих машин.

По приказу комдива В. И. Баранова экипаж занял второй подготовленный танковый окоп в ожидании повторной атаки. По-видимому, на этот раз танк был обнаружен, и танки огневой поддержки Pz. Kpfw. IV начали обстрел КВ-1 с дальней дистанции, чтобы отвлечь внимание на себя и не позволить вести прицельный огонь по танкам и мотопехоте, которые в это время прорывались в район учхоза и далее в Черново. Кроме того, им требовалось вынудить советских танкистов покинуть позицию, чтобы приступить к эвакуации подбитых танков. Танковая дуэль не принесла результата обеим сторонам: З. Г. Колобанов не заявил ни об одном уничтоженном танке на этом этапе боя, а у его танка разбило внешние приборы наблюдения и заклинило башню. Ему даже пришлось дать команду выехать из танкового окопа и развернуть танк, чтобы навести пушку на немецкие противотанковые орудия, подтащенные во время боя к танку на близкую дистанцию.

Тем не менее, экипаж Колобанова выполнил поставленную задачу, связав боем немецкие танки огневой поддержки Pz. Kpfw. IV, которые не смогли поддержать продвижение вглубь советской обороны второй роты танков, где она и была уничтожена группой танков КВ-1 под командованием комбата И. Б. Шпиллера. После боя на КВ-1 З. Г. Колобанова насчитали более сотни попаданий (в различных источниках количество вмятин на броне танка З. Г. Колобанова приводится разное: 135, 147 либо 156).

Таким образом, в результате экипажем старшего лейтенанта З. Г. Колобанова было подбито 22 немецких танка, а всего его рота записала на свой счёт 43 танка противника (в том числе экипаж младшего лейтенанта Ф. Сергеева - 8; младшего лейтенанта В. И. Ласточкина - 4; младшего лейтенанта И. А. Дегтяря - 4; лейтенанта М. И. Евдокименко - 5). Кроме того, лично командир батальона И. Б. Шпиллер сжёг два танка. В этот же день ротой уничтожено: одна легковая машина, артиллерийская батарея, до двух рот пехоты и взят в плен один мотоциклист противника.

Несмотря на то что за 20 августа крупные потери в танках не были зафиксированы в немецких документах, это не опровергает заявленное советской стороной число подбитых танков. Так, 14 танков 65-го танкового батальона 6-й танковой дивизии, списанных на безвозвратные потери в период с 23 августа по 4 сентября, могут быть отнесены на результаты боя с ротой З. Г. Колобанова. А в начале сентября три роты 65-го танкового батальона были сведены в две смешанного состава. Остальные подбитые танки, по всей видимости, были отремонтированы. 7 сентября ген.-майор Эрхард Раус (нем. Erhard Raus) назначен временным командиром дивизии вместо ген.-лейтенанта Франца Ландграфа (нем. Franz Landgraf). О. Скворцов предположил, что «смена командира дивизии была вызвана результатами этого боя, а 19 августа стало таким позорным пятном для 6-й германской танковой дивизии, что во всех мемуарах события этого дня обходятся стороной».

В сентябре 1941 г. за этот бой командиром 1-го танкового полка 1-й танковой дивизии, членом ЦК Компартии Белоруссии, первым танкистом, получившим медаль «Герой Советского Союза» (№ 26), Д. Д. Погодиным все члены экипажа З. Г. Колобанова были представлены к званию Героя Советского Союза. Командир дивизии Герой Советского Союза генерал В. И. Баранов также подписал эти представления. Однако в штабе Ленинградского фронта награда Колобанову кем-то снижена до ордена Красного Знамени, а командиру орудия старшему сержанту А. М. Усову до ордена Ленина. Наградные листы с зачёркнутым красным карандашом представлениями к званию Героя Советского Союза хранятся в ЦАМО РФ.

Колобанов получил орден Красного Знамени 3 февраля 1942 г. Члены экипажа: командир орудия старший сержант А. М. Усов был награждён высшим орденом СССР орденом Ленина, старший механик-водитель старшина Н. И. Никифоров - орденом Красного Знамени, стрелок-радист старший сержант П. И. Кисельков и младший механик-водитель красноармеец Н. Ф. Родников - орденом Красной Звезды.

Около двух часов дня 20 августа 1941 г. в городе Красногвардейске (ныне город Гатчина) стала слышна сильная канонада развернувшегося у совхоза Войсковицы сражения с немецкими танками. Обеспокоенное партийное и советское руководство города обратилось за информацией о ситуации в военный штаб укрепрайона. По полученной там информации выяснилось, что военное руководство считает, что прорвавшиеся немецкие танки ведут бой уже на окраине города в районе Колпан. К несчастью, днём раньше при проведении мер по подготовке к эвакуации городского телефонного узла по халатности были перерезаны кабели коммутатора и тем самым полностью прервана телефонная связь в самом городе и связь с районом, Ленинградом и воинскими частями. Ориентируясь на имевшуюся текущую информацию, начальник районного отдела НКВД принял решение о немедленной эвакуации советских и партийных работников из города и подрыве основных производств в городе. Был выведен почти весь личный состав милиции и пожарные машины, подрывы были произведены, и в городе возникли пожары. При спешном покидании города было оставлено бесхозным оружие и боеприпасы. В тот же день после прояснения ситуации руководство города и милиция вернулись в город. Состоялось следствие и через неделю суд. По приговору суда руководитель отдела НКВД был приговорен к расстрелу, а почти все остальные руководители советских и партийных органов к большим срокам заключения.

Тем временем, к вечеру 20 августа 1941 г. германские танковые дивизии 41-го моторизованного корпуса выполнили поставленные немецким Генеральным штабом задачи по приостановке наступления на Ленинград и смене позиций дивизий для окружения Лужской группировки советских войск, захватив железнодорожную станцию Илькино (нынешняя станция Войсковицы) на Кингисеппской ветке и станцию Суйда на Псковской ветке Варшавской железной дороги.

Вероятно, данные события и привели к тому, что неправильная дата боя 19 августа 1941, распространённая в послевоенной публицистике, запечатлённая на монументах танкистам в Новом Учхозе в военном городке и у мызы Войсковицы и впервые появившаяся в книге издательства ДОСААФ 1965 г. «Танкисты в боях за Родину. Героические были» под редакцией ген.-майора Дударенко М. Л. и с предисловием маршала бронетанковых войск Ротмистрова П. А., так и не была откорректирована в советское и постсоветское время.

В начале сентября танковая рота З. Г. Колобанова удерживала подступы к Красногвардейску в районе Большой Загвоздки, уничтожив три миномётных батареи, четыре противотанковых орудия и 250 солдат и офицеров врага. 13 сентября 1941 года Красногвардейск был оставлен частями РККА. Рота З. Г. Колобанова прикрывала отход последней войсковой колонны на город Пушкин.

15 сентября 1941 г. З. Г. Колобанов был тяжело ранен. По данным А. Смирнова, ночью на кладбище города Пушкин, где танки заправлялись топливом и боеприпасами, рядом с КВ З. Г. Колобанова разорвался немецкий снаряд. Танкист получил осколочное поражение головы и позвоночника, контузию головного и спинного мозга. Находился на излечении в Травматологическом институте в Ленинграде, затем был эвакуирован и до 15 марта 1945 г. лечился в эвакогоспиталях № 3870 и 4007 в Свердловске.

Несмотря на тяжёлое ранение и контузию, Зиновий Григорьевич вновь попросился в строй и продолжил карьеру профессионального военного. 10 июля 1945 г. назначен заместителем командира 69-го танкового батальона 14-го механизированного полка 12-й механизированной дивизии 5-й гвардейской танковой армии в Барановичском ВО.

10 декабря 1951 г. переведён в Группу советских войск в Германии (ГСВГ), где проходил службу до 1955 г. Занимал должность командира танкового батальона самоходных артиллерийских установок 70-го тяжёлого танкового самоходного полка 9-й танковой дивизии 1-й гв. механизированной армии (в ГСВГ), затем с 2 июня 1954 г.- командир 55-го гв. танкового батальона 55-го танкового полка 7-й гвардейской танковой дивизии 3-й механизированной армии. 10 июля 1952 г. З. Г. Колобанову присвоено воинское звание подполковник, а 30 апреля 1954 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР награждён орденом Красного Знамени (за 20 лет выслуги в армии).

В это время из батальона в английскую оккупационную зону дезертировал солдат. Спасая комбата от военного трибунала, командарм объявил З. Г. Колобанову о неполном служебном соответствии и перевёл его в Белорусский ВО (с 10 декабря 1955 г.).

7 марта 1956 г. назначен на должность заместителя командира танко-самоходного батальона 10-го механизированного полка 12-й механизированной дивизии (Белорусский ВО), а затем с 16 мая 1957 г. - на должность заместителя командира танкового батальона 148-го гв. мотострелкового полка 50-й гв. мотострелковой дивизии 28-й армии (город Осиповичи Могилёвской области, Белоруссия).

5 июля 1958 г. подполковник З. Г. Колобанов уволен в запас. Работал на Минском автозаводе сначала мастером ОТК, затем контролёром ОТК, имел звание «Ударник коммунистического труда».

К 40-летию Победы Приказом министра обороны СССР № 40 от 1 августа 1986 г. награждён орденом Отечественной войны I ст.

Умер 8 августа 1994 г. в Минске. Похоронен 9 августа 1994 г. на Чижовском кладбище в Минске, участок номер 8/1г. Свидетельство о смерти выписано 12 августа 1994 г.

Награды: Два ордена Красного Знамени (№ 24234 приказ командующего Ленинградским фронтом № 0281/н от 3.02.1942; № 401075 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 30.04.1954, за 20 лет выслуги в армии)

Орден Отечественной войны 1-й степени (Приказ министра обороны СССР № 40 от 1.08.1986; к 40-летию Победы),Орден Красной Звезды (№ 2876931 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 20.06.1949, за 15 лет выслуги в армии), Медаль «За боевые заслуги» (№ 2957095 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6.05.1946, за 10 лет выслуги в армии), Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина», медаль «За оборону Ленинграда», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейная медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», медаль «Ветеран Вооружённых Сил СССР», юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота», юбилейная медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР», юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР», юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР», юбилейная медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР».

Множество советских воинов во время войны с фашистскими захватчиками совершали подвиги, но далеко не всегда были они награждены по заслугам, таким же образом обошла награда и Зиновия Колобанова, подвиг которого не забыт. Имя его не вошло в число более одиннадцати с половиной тысяч но народ помнит всё.

Забытые герои

Люди, демонстрировавшие исключительные отвагу и мужество, зачастую не были отмечены высокими наградами. В принципе, они не за награды воевали, больше друзья-однополчане огорчались. Например, звезду Героя не получил и Алексей Берест, непосредственно водрузивший Красное знамя на берлинский Рейхстаг. Подвиг Зиновия Колобанова тоже оказался недооценённым.

Оценки всегда субъективны, их определяют люди, которым свойственно ошибаться. Однако подвиг Зиновия Колобанова вдохновил не только бойцов на всех фронтах, но и многих поэтов, писателей, музыкантов, художников. Его ратная работа не забыта. Открыт частный музей его имени, посвящённый битве за Ленинград. И в данной статье будет рассказано во всех возможных подробностях о подвиге Зиновия Колобанова.

В августе 1941-го

Окружение города на Неве большой группой гитлеровских армий началось 8 августа. Наши стояли насмерть, однако пядь за пядью отдавали свою территорию, всё более сужая кольцо вокруг города. Несмотря на исключительную самоотверженность бойцов Красной Армии, под давлением лучше вооружённых и превосходящих количеством сил противника приходилось отступать.

В годы Великой Отечественной войны служил именно там, на Гатчине (теперь это город Красногвардейск), в Первой танковой дивизии, которой командовал Виктор Ильич Баранов. Натиск врага, замыслившего блицкриг, был ожесточённым и упорным, но он удивлялся, почему такие слабые войска не сдаются. Однако не все части и подразделения на начало войны были у нас недовооружёнными.

Приказ

К Красногвардейску вели три дороги, по которым пытались прорваться фашистские войска. Первая - от города Луги, вторая - от Волосова, третья - от Кингисеппа. Приказ перекрыть и удерживать их поступил от генерала Баранова 19 августа 1941 года. Задача сложная, а потому была поручена опытному офицеру, прошедшему финскую войну, - Зиновию Григорьевичу Колобанову. Он командовал третьей танковой ротой.

На вооружении у них были КВ-1, тяжёлые танки, мощные машины, которые на тот момент едва ли не единственные могли противостоять германской бронетехнике. Однако танки сами по себе в бою значат не так много. Главное - люди. И конкретно - командир, легендарная личность, на все времена вошедшая в историю. Это Зиновий Григорьевич Колобанов. Именно его подвиг предрешил результат боя, который и сегодня изучают на занятиях тактики будущие офицеры. Поэтому нужно рассказать о герое подробнее.

Биография

Родился Зиновий Колобанов в декабре 1910 года в селе Арефино. Теперь это Нижегородская область. Во время Гражданской войны погиб его отец, и матери пришлось воспитывать троих сыновей в одиночку. Зиновий охотно учился в школе, окончил восемь классов и уехал в Горький в индустриальный техникум, это было на тот момент очень мудрым решением.

В стране шла индустриализация, поэтому квалифицированные инженеры и рабочие были просто на вес золота - предельно востребованы. Но поработать инженером Зиновию Колобанову так и не пришлось: в феврале 1933 года его призвали в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии. А там увидели, что парень не просто умный, но ещё и грамотный, поэтому направили его сначала в полковую школу, а затем в военное бронетанковое училище имени Михаила Васильевича Фрунзе.

Таким образом и стал Зиновий кадровым офицером. В 1936 году военное училище им было окончено с отличием, он получил звание лейтенанта и поступил в Третий отдельный танковый батальон Второй танковой бригады, которая базировалась в Ленинградском военном округе, - на должность командира танка. Однако учение его не прекратилось: в 1938-м он получил новые знания на Командных курсах усовершенствования.

В 1939-м был перевод в танковую бригаду, размещавшуюся на Карельском перешейке. Зиновий Колобанов по-прежнему оставался командиром роты. Потом была Советско-финская война, где трижды наш герой горел в танке и каждый день рисковал своей жизнью, будучи от смерти на волосок. Все соединения Ленинградского округа сыграли важнейшую роль в этой войне. А Колобанов лично прошёл в танке от границы до Выборга.

Служба

В 1940 году лейтенант Колобанов назначен помкомроты танкового резерва, а через некоторое время его служба продолжилась в Киевском военном округе: сначала заместителем командира танковой роты, затем - командиром батальона. В сентябре 1940-го он стал старшим лейтенантом. Через короткое время его назначили командиром танковой роты в батальон тяжёлых танков (нужно сказать, что эта рота тяжёлые танки на вооружение получить так и не успела).

С самого начала Великой Отечественной старшего лейтенанта Колобанова перевели обратно в Первую танковую дивизию, он стал командиром роты тяжёлых танков (и здесь танки КВ-1 на вооружении были). Командир танковой роты - очень высокая должность. Видимо, пошёл в счёт боевой опыт на Карельском перешейке. Но главный бой Зиновия Колобанова был ещё впереди.

Экипаж машины боевой

В танке КВ-1 вместе с командиром роты старшим лейтенантом Зиновием Колобановым воевали ещё четыре настоящих героя. Это радист-стрелок - старший сержант Кисельков Павел Иванович, командир орудия - Усов Андрей Михайлович, механик-водитель - старшина Иванович, помощник механика-водителя - рядовой Родников Николай Феоктистович. Каждый из них должен был стать Героем Советского Союза и получить свою Золотую Звезду. Скорее всего, и не одну. Особенно Усов.

Девятнадцатого августа старший лейтенант Колобанов был вызван командиром дивизии генералом Барановым, где и получил приказ перекрыть три дороги к городу Красногвардейску. Сразу после этого вся рота, состоящая из пяти танков, выдвинулась под командованием Колобанова на свои позиции. Два танка им были направлены к дороге со стороны Луги, ещё два - на направление к Кенгисеппу, а командирский танк замаскировался у приморской дороги, где обзор позволял держать под контролем два из трёх направлений.

Описание боя

Наступило двадцатое августа, тот самый день, который добавил в учебники описание боя Зиновия Колобанова. В конце войны знаменитый германский танкист-ас буквально "сплагиатил" в местечке Виллер-Бокаж всю командную деятельность Колобанова, подбив 11 танков наших английских союзников (причём свой "Тигр" ему сохранить не удалось, в отличие от нашего аса). Однако в мире почему-то гораздо лучше знают "подвиги" Виттмана (особенно на Курской дуге) и мало сведений имеют о Колобанове.

А ведь свой подвиг в бою под Войсковицами Зиновий Колобанов совершил, применив настоящий талант. Войсковицы - это совхоз, в сторону которого командир, чтобы не демаскировать до поры свою машину, пропустил "прощупывающих" путь для танковой колонны гитлеровских мотоциклистов. Тем временем на Лужском направлении уже завязался бой, и экипажи танков Дегтяря и Евдокименко громили авангард колонны танков на своей дороге: пять были уничтожены сразу плюс три бронетранспортёра.

Бой

Через некоторое время после того, как мотоциклисты по дороге проследовали, послышалось гудение и показалась непосредственно колонна. Шли лёгкие танки не то шестой, не то первой, не то восьмой гитлеровской танковой дивизии - сведения разнятся. По сторонам дороги в некоторых местах было обширное и абсолютно непроходимое болото. Колобанов приказал открыть огонь, когда большая часть гитлеровских танков оказалась именно на этом участке. Подвиг танкиста Колобанова во многом отличается от других, поскольку действия его не были спонтанными, они сопровождались умом и настоящим талантом.

Первыми же выстрелами три танка в голове колонны были подбиты и перекрыли дорогу остальным. Затем были подбиты замыкающие. Далее можно было уничтожать центр. Объехать горящие машины у врага не получилось - танки вязли в болоте и расстреливались, как в тире, стоячими. Паника в колонне нарастала. Боекомплекты взрывались. Ад, да и только. В течение каких-нибудь тридцати минут двадцать два танка были полностью уничтожены только командирским орудием. Гитлеровцы, сколько могли, отстреливались. Сто четырнадцать снарядов прилетело в советскую машину. Но КВ-1 выдержал. Броня, как поётся в известной песне, крепка, и наши танки быстры.

Командир орудия

Здесь нельзя не отметить огромное мастерство старшего сержанта Усова, командира орудия. Он потом повоевал ещё много, дослужился до лейтенанта. Это был опытнейший артиллерист, и именно его стараниями, его меткостью была обусловлена такая быстрая и такая безоговорочная победа. Андрей Михайлович успел повоевать и в советско-польскую, и в советско-финскую кампании, но в артиллерии. Впоследствии он прошёл соответствующее обучение и стал командовать орудием тяжёлого танка.

В общей сложности рота Колобанова в течение одного боя уничтожила сорок три танка противника: 22 - танк Колобанова, 8 - младший лейтенант Сергеев с экипажем, 5 - лейтенант Евдокименко, 4 - младший лейтенант Дегтярь, и ещё 4 - лейтенант Ласточкин. Когда основной бой был окончен, танкисты переключились на то, что осталось: уничтожили артиллерийскую батарею, легковой автомобиль, две пехотные роты. История не знала ещё такого результативного боя - ни советская, ни любых других танковых войск в мире. Подвиг танкиста Колобанова вошёл во все учебники, посвящённые военному искусству.

Представление к награде

В начале сентября наверх ушло представление всего экипажа танка Колобанова к высокому званию Героев Советского Союза за подписью полковника Дмитрия Погодина, командира полка. Он, повоевавший в Испании, был самым первым танкистом, получившим это звание в 1936 году, и уж ему-то было понятно значение подвига Зиновия Колобанова. Это представление охотно завизировал и командир дивизии генерал тоже Герой Советского Союза за бои в Финляндии. Однако не получилось.

Штаб Ленинградского фронта с этим представлением не согласился. Ордена дали всем. Командиру Колобанову и механику-водителю Никифорову - Красного Знамени, старшему сержанту Усову, метко стрелявшему, - орден Ленина, стрелку-радисту Киселькову и помощнику водителя Родникову - по ордену Красной Звезды. И с этим спорить было никак нельзя. Колобанов, видимо, какие-то фильтры у штабистов не прошёл, и надо было продолжать воевать, причём так же смело и находчиво. Однако 15 сентября Зиновий был тяжело ранен, обороняя город Пушкин (Царское Село). Почти вся остальная война прошла у него в свердловских госпиталях.

Дальнейшая жизнь

Ранения были очень и очень тяжёлыми, с повреждениями спинного и головного мозга, с контузиями. В госпитале Колобанов получил очередное звание - стал капитаном. Выписали его в удовлетворительном состоянии только в марте 1945 года, перед самой Победой. Но, как ни просился он на фронт, назначение пришло только в июле. Колобанов принял пост заместителя командира танкового батальона в Барановичах и потом ещё тринадцать лет служил Советской Армии верой и правдой.

Уволился в запас герой только в 1958 году, после чего поселился в Минске и устроился на автозавод мастером-контролёром ОТК. Дальнейшая жизнь у него была долгой и счастливой. А потом наступила перестройка, и Советский Союз перестал существовать. Это человеку старой закалки было пережить очень сложно. И Зиновий Григорьевич Колобанов нас покинул в возрасте 84 лет в 1994 году.

Музей

В нашей стране в настоящее время существуют проекты, посвящённые Великой Отечественной войне и поддерживаемые в подавляющем большинстве случаев только инициативой заинтересованных людей. Так был создан и частный музей "Битва за Ленинград" им. Зиновия Колобанова. Энтузиасты Ленинградской области уже более двадцати лет восстанавливают разнообразную боевую технику, которая участвовала в одном из кровопролитнейших и длительнейших сражений.

Директор музея Олег Титберия собрал уникальную коллекцию из найденной в местах боевых действий и отреставрированной техники, после чего открыл удивительный парк автомобилей, танков, артиллерийских орудий в городе Всеволожске (Ленинградская область). На территории музея посетители могут наблюдать, как реставрируется техника. За каждой буквально вырытой из земли машиной живёт своя история. Изучается не только каждая деталь для реставрации по документам семидесятилетней давности, но и проводятся исследования: каков был путь этой машины, кто именно в ней воевал. Рядом с легендарными "тридцатьчетвёрками" и танк КВ-1 тоже присутствует в экспозиции. Конечно, это не Зиновия Колобанова танк, тот был исключительно заметен после ста четырнадцати попаданий. Коллекция постоянно пополняется, и работают в музее поисковики, учёные, реставраторы и просто неравнодушные люди.

Командир танковой роты неполного состава Колобанов 19 августа 1941 года на ближних подступах к Ленинграду провел бой, не имеющий аналогов в военной истории, уничтожив в нем ротой 43, а своим экипажем 22 фашистских танка!

Зиновий Григорьевич Колобанов

Зиновий Григорьевич Колобанов

Бой произошел а на внешнем обводе Красногвардейского укрепрайона , у Гатчины , под Войсковицами. Зиновий Григорьевич Колобанов был приглашен на День танкиста в Гатчину. Обещал приехать и командир орудия его экипажа Андрей Михайлович Усов, который за тот бой был награжден орденом Ленина. Тут и поговорить можно будет...

Поле под Войсковицами

И вот с Зиновием Григорьевичем Колобановым и Андреем Михайловичем Усовым мы идем по проселочной дороге за Войсковицами . За спиной - перекресток. Дорога пересекается с шоссе. Перекресток тут был и сорок с лишним лет назад. Только асфальта не было. И та дорога, по которой мы шагаем, вероятно, являлась главной, потому что именно по ней шла колонна фашистских танков.

Экипаж КВ-1 старшего лейтенанта З.Колобанова (в центре) у своей боевой машины. Август 1941 года (ЦМВС)

Экипаж КВ-1 старшего лейтенанта З.Колобанова (в центре) у своей боевой машины. Август 1941 года (ЦМВС)

Вот птицеферма учхоза,- говорит Колобанов.- Как стояла, так и стоит. Редкий факт. Все пережила. Она и тогда так же выглядела. Было тут множество кур и гусей. А люди, когда мы ее впервые увидели, отсюда уже ушли...

Помню рядом озерко,- произносит Усов.- Гуси в нем плавали. А теперь его нет. Видимо, заросло.

Оба эти человека внешне не имеют никакого сходства. Колобанов - небольшого роста, подтянутый, суховатый. В его манере держаться, поворачивать голову чувствуется что-то изящное, офицерское. Он в форме подполковника, с орденами. Орден Красного Знамени за тот бой прикреплен к мундиру таким, каким был получен - без ленты. Усов, напротив, высок, с резкими чертами лица и суровым взглядом за сильными стеклами очков. Гляделся бы сугубо гражданским человеком, если бы не знак ветерана и пять рядов орденских планок на груди. Оба сильно взволнованы. Что же касается происшедшего тут боя, то по существу никаких сомнений в его картине нет, ибо по сей день, оказывается, хранится в военном архиве документ, который подписан 1 сентября 1941 года. Вот он:

«Краткое описание подвига:

18 августа 1941 года танк старшего лейтенанта Колобанова стал в засаду... 19 августа 1941 года в 14.00 дозорный доложил о движении танковой колонны на совхоз Войсковицы. С подходом головного танка к совхозу тов. Колобанов дал команду артиллеристу открыть огонь по первой и второй машинам, которые загорелись. Тов. Колобанов приказал уничтожить два последних танка, что и было выполнено артиллеристом.

После этого тов. Колобанов корректировал стрельбу артиллериста по танкам... За это время экипажем было уничтожено 22 танка противника, а ротой тов. Колобанова было уничтожено 43 танка противника...»

Танки КВ-1 1-й танковой дивизии меняют позиции. Ленинградский фронт, август 1941 года

Танки КВ-1 1-й танковой дивизии меняют позиции. Ленинградский фронт, август 1941 года

Многое поменялось тут, под Войсковицами . Сама почва стала суше. Раньше по обеим сторонам дороги тянулись обширные болотины. Высота слева, на которой стоял танк, заросла густым лесом.

Но многое сохранилось. У самой дороги по-прежнему растут, шумят раскидистыми кронами две березы, которые служили танкистам «ориентиром № 1» . И поле за перекрестком осталось тем же самым. И точно так же, как и тогда, стоят на нем стога...

«Стоять насмерть!»

С этого приказа все, собственно, и началось. Командира танковой роты Зиновия Колобанова вызвали к командиру 1-й танковой дивизии В.И. Баранову. Штаб находился в подвале собора в Гатчине , которая называлась тогда Красногвардейском.

Колобанов явился по приказу, доложил. Комдив посмотрел на него в упор тяжелым взглядом.

Карту хорошо читаешь? Ориентируешься свободно?

Колобанов: «Я молчал. Что ответить командиру дивизии? Такой, думаю, сейчас экзамен мне устроит... »

Перед Барановым стоял тридцатилетний старший лейтенант, которого новичком было назвать трудно. Он пришел в танковые войска по комсомольскому призыву. После окончания училища как отличник, который имел право выбирать место службы, выбрал Ленинград, «который любил заочно» . Во время советско-финляндской войны прошел от границы до Выборга, трижды горел. Недавно отличился в боях под Ивановским. Его экипаж уничтожил фашистские танк и пушку. Все это знал, конечно, командир дивизии. Но на этот раз он был особенно сдержан и строг.

Ну-ка взгляни...- Он указал на карту.- Какая это дорога?

На Лугу.

Так... А эта?

На Кингисепп.

Хорошо. Значит, разбираешься. Так вот, старший лейтенант, своей ротой перекроешь все дороги к Красногвардейску. Так, чтобы ничего немецкого по ним не прошло...- Он остро взглянул на танкиста.- Будете стоять насмерть!.. Обстановку знаешь?

Знал Зиновий Колобанов обстановку. Отступать было уже некуда. Позади - Ленинград.

Колобанов: «Когда я вернулся в роту, там заканчивали погрузку снарядов. Брали по приказу главным образом бронебойные. Два боекомплекта. Это значило, что придется иметь дело с танками противника.

Дорог, которые следовало перекрыть, было три. Я отдал приказ экипажам, направив их на дороги по флангам, сам решил встать на дороге посередине. С командирами танков мы поддерживали связь по радио. Они, как положено, докладывали о выходе на позицию, о маскировке... Пошли и мы. Выбрали ту самую высоту за Войсковицами. Дорога шла мимо нас под небольшим углом отлично просматривалась. Начали оборудовать позицию для засады. А вырыть капонир для «KB» - это прямо скажу, тяжкий труд. Да еще грунт попался крепкий. Но оборудовали и основную позицию, и запасную. Поставили танк, все тщательно замаскировали». Лихой радист Павел Кисельков мотнул головой в сторону брошенной фермы:

Командир, гуся бы... А?

Гуся? - задумался Колобанов. Шуметь, находясь в засаде, было невозможно.- Ладно, Кисельков, ты выстрели. Но только так, чтобы я не слышал.

Радист выполнил приказ в точности. Гуся ощипали, сварили в танковом ведре.

Схема боя КВ старшего лейтенанта З.Колобанова с немецкой танковой колонной 19 августа 1941 года

Схема боя КВ старшего лейтенанта З.Колобанова с немецкой танковой колонной 19 августа 1941 года

К ночи подошло боевое охранение. Молоденький лейтенант отрапортовал Колобанову. Тот приказал разместить бойцов позади танка и в стороне. Чтобы в случае чего они не попали под орудийный огонь.

Потом отдал экипажу приказ: спать! Самому же ему не спалось. На рассвете воздух наполнился отвратительным прерывающимся гулом: на большой высоте в сторону Ленинграда шел строй фашистских пикирующих бомбардировщиков. Тут Колобанов понял, что не спит он не один. Кто-то, скрипнув зубами, произнес:

Когда же мы их бить будем?

Ладно,- ответил командир.- Когда-нибудь да будем.

День начинался ясный. Солнце поднималось все выше. Тихо, спокойно было под Войсковицами. Из-за маскировки молча глядело на дорогу орудие «KB» .

Колобанов: «Наши машины были изготовлены на Кировском заводе. Здесь же, в ОУТБ (отдельном учебном танковом батальоне), формировались экипажи. Каждый из них принимал участие вместе с рабочими в сборке своей машины. Дистанция обкатки была от Кировского завода до Средней Рогатки. Дальше машины уходили на фронт. Все мы прошли этим путем» .

Часов в десять раздалась отчетливая стрельба слева, с Лужского шоссе. Колобанов получил по радио сообщение, что один из экипажей вступил в бой с фашистскими танками.

А у них вокруг все было спокойно. Только во втором часу дня на дальнем конце дороги появился клуб пыли.

"Героическое панно", изображающее бой КВ З.Колобанова

"Героическое панно", изображающее бой КВ З.Колобанова

Броня и огонь.

Приготовиться к бою! - отдал приказ командир. Люки были закрыты. Танкисты замерли на своих местах.

Колобанов: «Замечательные, прекрасные люди. Не знаю, поймете ли вы это, но экипаж танка - больше, чем семья. Ведь танк - машина, которая подчиняется коллективу. Здесь необходимы полная слаженность и взаимопонимание. Иначе воевать нельзя. Я понимал и чувствовал каждого: опытнейшего механика-водителя Колю Никифорова, командира орудия, настоящего мастера своего дела Андрея Усова, очень смелого радиста Пашу Киселькова, заряжающего, хорошего человека Колю Роденкова».

Первыми по дороге прошли три мотоцикла с колясками.

Пропустить! - приказал Колобанов.- Это разведка.

Густая пыль еще не улеглась, когда показалась колонна. Впереди - штабные машины, за ними - танки. Колонна вытягивалась и вытягивалась, ревя моторами, по дороге. Казалось, у нее нет конца.

Танки КВ-1 на огневом рубеже. Ленинградский фронт, август 1941 года

Танки КВ-1 на огневом рубеже. Ленинградский фронт, август 1941 года

Голова колонны миновала перекресток и пошла к березкам. Расстояние до нее было всего метров полтораста, и экипаж «KB» видел все совершенно отчетливо. Танки «T-III» , «T-IV» шли не как положено - на сокращенной дистанции. Люки были открыты. Часть немцев сидела на броне. Кто-то жевал, кто-то играл на губной гармонике. «Восемнадцать... Двадцать... Двадцать два» ,- считал Колобанов. И тут же последовали доклады экипажа:

Командир, двадцать два!

Колобанов, почему немцев пропускаешь?!

Между тем первый фашистский танк уже приближался к березкам, и Колобанов скомандовал:

Ориентир первый, по головному, прямой, выстрел под крест, бронебойным - огонь!

Ударил выстрел, остро запахло пороховым дымом. Первый фашистский танк содрогнулся, замер, откуда-то изнутри вырвалось пламя.

Вид на дорогу и перекресток, где Колобанов уничтожал немецкие танки. Снимок сделан с предполагаемого места позиции КВ

Вид на дорогу и перекресток, где Колобанов уничтожал немецкие танки. Снимок сделан с предполагаемого места позиции КВ

Колонна была так длинна, что задние ее танки продолжали накатываться вперед, еще больше сокращая дистанцию между собой. Горел уже второй танк, и Колобанов перенес огонь на хвост колонны, чтобы окончательно запереть ее на болоте.

Фашисты были застигнуты врасплох. Первые выстрелы они произвели по копнам сена, решив, что засада скрывается там. Но через несколько секунд им уже все было ясно. Что думали вражеские танкисты, разворачивая башни и приникая к прицелам? Вероятно, одинокий советский танк казался им просто самоубийцей. Они не знали, что имеют дело с «KB» и, прежде чем они подобьют или уничтожат его, многим из них придется отправиться на тот свет.

Экипаж экранированного танка КВ-1 получает боевую задачу. Ленинградский фронт, август-сентябрь 1941 года

Экипаж экранированного танка КВ-1 получает боевую задачу. Ленинградский фронт, август-сентябрь 1941 года

Колобанов: «Меня часто спрашивали, было ли мне страшно. Неловко отвечать, могут принять за хвастуна. Но никакого страха я не испытывал. Объясню почему. Я - человек военный. После выхода в отставку я двадцать три года проработал в народном хозяйстве. Но все равно всю жизнь чувствую себя военным. Тогда командир дивизии дал мне приказ «стоять насмерть». Это не какая-то эмоциональная формулировка, а точный приказ. Я принял его к исполнению. Был готов, если надо, умереть. И никаких страхов у меня уже не возникало и возникнуть не могло ».

Началась дуэль на дистанции прямого выстрела. Пушка «KB» била по двадцати фашистским танкам, два десятка фашистских танковых орудий били по «KB». На его позиции земля кипела, взлетала фонтанами. От маскировки уже не осталось ничего. Фашистские снаряды кромсали 80-миллиметровую «фальшброню» у башни. Танкисты глохли от разрывов, задыхались от пороховых газов, окалина, отскакивая от брони, врезалась им в лицо. Но Усов отправлял по вражеской колонне снаряд за снарядом. Так продолжалось час с лишним.

Колобанов: «Что помнит танкист о бое? Перекрестье прицела. Тут напряжение таково, что время сжимается, на посторонние мысли нет ни секунды. Помню, как мои ребята кричали: «Ура!», «Горит!.. А восстановить какие-то подробности этого боя не могу ».

Вид на отрезок дороги, по которой наступали немецкие танки

Вид на отрезок дороги, по которой наступали немецкие танки

Памятных происшествий было два. Разрывом срезало командирский перископ. Кисельков вылез на броню и установил вместо поврежденного запасной. Затем ударом снаряда заклинило башню. Тут проявил свое мастерство Никифоров, разворачивая всю машину.

А потом разрывы стихли (после боя экипаж «KB» сосчитал следы попаданий в свой танк - их было 156). Дорога молчала. Горели все 22 фашистских танка. В их бронированных утробах продолжали рваться боеприпасы, тяжелый синий дым тянулся над равниной.

Внезапно Колобанов заметил, что из-за деревьев фашисты выкатили противотанковую пушку.

Ориентир...- закричал он.- Прямой под щит, осколочным - огонь!

Вид на дорогу, идущей на Мариенбург. Слева из-за деревьев видна птицеферма Учхоза

Пушка взлетела на воздух, за ней - точно так же - вторая, потом третья. Снова наступила долгая тишина. Они сменили позицию, перешли на запасную. По радио раздался громкий голос Шпиллера:

Колобанов, как у тебя? Горят?

Хорошо горят, товарищ комбат!

Вскоре подошла легкая безбашенная машина. На землю вслед за Шпиллером с нее спрыгнул человек с киноаппаратом в руках. Прильнув к видоискателю, он снял длинную панораму горящей колонны.

Они еще оставались на позиции. Потом начали бой с фашистскими танками, которые повернули сюда, получив удар на Лужской дороге. Но тут кончились бронебойные снаряды. Колобанов доложил об этом комбату и получил приказ отойти для пополнения боезапаса.

ИС-2 на месте боя экипажа З.Колобанова

Разные судьбы

Об этом бое поэт Александр Гитович тогда же написал поэму «Танкист Зиновий Колобанов» . Я приведу из нее несколько четверостиший, и будет видно, что она достаточно точно передает события:

Все это было так:

В молчании суровом

Стоит тяжелый танк,

В леске замаскирован,

Враги идут толпой

Железных истуканов,

Но принимает бой

Зиновий Колобанов.

И сквозь разрывов грохот

Мир смотрит на равнину,

Где старший лейтенант

Повел на бой машину.

Он бьет врагов подряд,

Как богатырь былинный,

Вокруг него лежат

Подбитые машины,

Уже их двадцать две,

Как бурей разметало,

Они лежат в траве

Обломками металла...

Под поэмой стоят слова: «26 сентября 1941. Действующая армия ». Она была опубликована во фронтовой газете. Читали ее во всех частях. Но герой поэмы прочесть ее не мог. Уже пятые сутки он находился в тяжелом беспамятстве.

Колобанов: «Случилось это 21 сентября. Ночью. На кладбище в Пушкине. Туда гэсээмовцы приезжали заправлять нас, туда подвозили боезапас. Помню, вылез я из машины, вдруг - разрыв, меня подняло в воздух и отбросило. Сознание я потерял не сразу, сгоряча пытался двигаться. А вот как меня вывозили, уже не помню... »

В госпитальных документах записано: «Осколочное поражение головы и позвоночника. Контузия головного и спинного мозга ». В 1942 году в тяжелейшем состоянии его переправили через Ладогу на Большую землю. Он лежал пластом в 1943 и в 1944 годах. Потом начал вставать, ходить с помощью палки.

Колобанов: «Почему-то я был убежден, что не умру. Но оказался калекой. Все тело ходуном ходило, голова тряслась. В госпитале, кстати, мне довелось заново увидеть бой под Войсковицами: кадры, снятые там, вошли в один из выпусков военной кинохроники.

Набравшись сил и смелости, попросился опять в родную армию. Пришлось, конечно, палку выбросить, держаться. Великое счастье: взяли. Служил. Товарищи понимали меня, помогали. Спасибо им. Могу только сказать, что солдатский хлеб я ел не даром: со временем мой танковый батальон был признан лучшим в армии, командующий вручил мне именное охотничье ружье.

Только после войны я узнал о существовании поэмы. Александр Гитович уже умер, вышла книжка его стихов. Друзья прислали мне ее из Ленинграда».

Было в жизни Зиновия Григорьевича еще одно тяжелейшее испытание. В первый день войны он расстался с беременной женой, и все эти годы ничего не знал о ней. Зиновий Григорьевич и Александра Григорьевна нашли друг друга после войны «по радио ». Были тогда такие передачи, которые помогали людям разыскивать близких. И встретились - израненный танкист и измученная, пережившая эвакуации последовательно из четырех городов женщина с маленьким сыном на руках.

Памятные доски на постаменте памятника

Памятные доски на постаменте памятника

Счастливой оказалась судьба командира орудия Андрея Михайловича Усова. Он с боями прошел до конца, до Германии. Вернулся на родную Витебщину, был секретарем райкома партии. Отчаянный радист Павел Кисельков погиб вскоре после того, как был ранен командир,- в бою на Невском «пятачке». В Ленинграде сейчас живут его вдова и дочь.

Погиб и заряжающий, хороший человек, красноармеец Николай Роденков.

О судьбе бывшего механика-водителя Николая Ивановича Никифорова в то время, когда я собирал материал для очерка и беседовал с Колобановым, существовали две версии. По одной - он не вернулся с войны. По другой - жив, живет в Пятигорске, инвалид в коляске, слепой.

Но когда очерк был опубликован, прислала письмо его вдова Тамара Александровна. Она сообщила, что Николай Иванович, так же как и Усов, прошел войну до конца, а затем остался служить в Советской Армии, обучал молодых танкистов. В 1974 году он скончался от тяжелой болезни легких. Похоронен в своей родной деревне Борки Ломоносовского района.

Место боя 61 год спустя; так оно выглядело в июле 2002 года

«Мир смотрит на равнину...» Великое достоинство поэтического образа состоит в том, что несколькими простейшими словами передается величие события. Что ж, бой танковой роты Колобанова на Красногвардейском рубеже достоин того, чтобы на него смотрел мир.

И.Б. Лисочкин, журналист. 1992 год

*****

Здравствуйте!

В новом журнале «Броня» №2 за 2009 год (приложение к журналу М-Хобби издательство «Цейхгауз») вышла моя статья «От Войсковиц до Берлина». В статье я поставил под сомнение рекорд немецкого танкиста унтер-офицера Мюллера. По западным данным (а они уже и у нас кочуют из книги в книгу, из журнала в журнал) этот танкист 25 января 1944 года возле железнодорожной станции Войсковицы подбил в одном бою 25 советских танков, установив рекорд Второй Мировой войны (примечательно, что там же, только 19 августа 1941 года наш Колобанов на КВ подбил 22 немецких танка и установил свой рекорд).

Координаты объекта: